Наталия Нарочницкая: Русская идея — это неповторимое и неуловимое сочетание наших представлений о вечном и земном
Победа в Великой Отечественной войне — это величайшее свершение и деяние нашего народа. Ведь на нас была обрушена совокупная мощь практически всей Европы. И мы не просто победили! Мы вновь «нашей кровью искупили Европы вольность, честь и мир», как указал Европе Пушкин о победе над Наполеоном, мы «не признали наглой воли того, пред кем дрожали вы», мы низвергли в бездну «тяготеющее над царствами» зло.
Запад не может пережить факт, что именно нелюбимая ими чуждая Россия, которую они всегда изображают тупиком цивилизации, спасла их цивилизацию и их демократию! Для нас же Победа стала опорным пунктом нашего национального самосознания. Поэтому наши ревнивые оппоненты не прекращают периодические кампании, чтоб развенчать нашу победу, заронить в нас самих сомнения. Напрасные потуги. Споры о том, плохим или хорошим было наше государство (а разве есть безгрешные государства?), неуместны, ибо беда случилась не с госуарством -политическим институтом, всегда греховным и несовершенным, а с Отечеством! А оно — вечная и неизменная ценность.
Два столпа у нас — наша великая Победа и наша православная вера, вот против них и тужатся, извергая грязь, наши враги, особенно внутренние ненавистники России. Моя мама была партизанкой во время Великой Отечественной войны, а дед по линии мамы — полный Георгиевский кавалер, прапорщик Русской армии. И мама, и дед воевали то же Отечество, хотя государства были разные, и к ним были разные претензии.
Мне внук Льва Николаевича Толстого — Никита Ильич Толстой — рассказывал, что в Белграде во время войны эмиграция разделилась на пораженцев и на оборонцев. Так вот, оборонцы, которые хотели победы Красной Армии, были в большинстве, пораженцев же было всего 15 процентов. Известно, что Сергей Рахманинов и Антон Деникин, потерявшие Родину из-за революции, ненавидевшие большевизм, также желали победы Красной Армии, потому что Россия в любом обличьи, в любой форме оставалась для них Родиной. Это ли не высота национального самосознания? Так что — предать это? Ни за что и никогда!