Дмитрий Рогозин: «В США сейчас открыто заявляют о политике сдерживания технологического роста России»
Дмитрий Рогозин, заместитель председателя правительства Российской Федерации, председатель Военно-промышленной комиссии при Правительстве РФ: «В США сейчас открыто заявляют о политике сдерживания технологического роста России. Думаю, эта политика будет производить обратный эффект. Никому никогда не удастся добиться технологической изоляции страны и лишить ее возможности промышленно-технологического сотрудничества с другими государствами, — убежден Дмитрий Олегович. — И вообще это противоречит национальному характеру русского народа. Нам когда что-то запрещают, нам как раз этого начинает больше всего хотеться».
Среди проблем, которые могут препятствовать технологическому развитию и достижению России технологического лидерства, — недооцененность ресурсов, которые могут быть задействованы; отсутствие трансфера и локализации иностранных технологий; несовершенство финансовой системы. Например, 95% авиаперевозок в стране производится на самолетах иностранного производства. В научно-исследовательские работы по разработке технологий судостроения вложено 50 млрд рублей, но при этом отсутствует инфраструктура для судостроения. Инвестиции в радиоэлектронную промышленность увеличились в 100 раз за последние 10 лет, при этом соотношение производимой электронной базы и завозимой из-за рубежа не изменилось. Государственные предприятия вынуждены брать у государственных банков кредиты на выполнение государственного заказа, при этом процентная ставка составляет не менее 12%.
России нельзя идти по простейшему пути модернизации: покупка промышленных технологии «под ключ» — это «игла зависимости».
Партнерство в промышленных сферах должно быть ориентировано на страны, которые близки нам по ментальности: прежде всего, страны БРИКС.
Не надо толкаться в маленькую норку под названием «Западная Европа». Не протолкнемся…
Российское правительство разрабатывает механизмы взаимодействия с Китаем, аналогичные проекты готовятся и с Индией.
У нас довольно бурные взаимоотношения с Китайской Народной Республикой, здесь большое спасибо надо сказать странам Запада. Причем я даже не шучу, потому что в каком-то смысле это прорвало некоторые психологические барьеры, которые, может быть, у кого-то в голове существовали в отношении сотрудничества с Китаем.
Мы работаем сейчас активно по космосу, отрабатываем возможные совместные проекты в области исследования космического пространства.
На Международную авиационно-космическую выставку в Джухае в ноябре отправляется делегация Роскосмоса и ведущих предприятий ракетно-космической промышленности, где они обсудят конкретные проекты с представителями китайской промышленности. Потом доложат в правительство своих стран.
У нас довольно бурные взаимоотношения с Китайской Народной Республикой, здесь большое спасибо надо сказать странам Запада
По линии Росатома мы активно обсуждаем вопрос расширения российского участия на рынке электроэнергетики Китая, вплоть до того, чтобы выйти по отдельным проектам вместе на рынки третьих стран.
По системам спутниковой навигации — российской ГЛОНАСС и китайской «Бэйдоу» — мы тоже договорились. Я предложил китайским коллегам идею сложить усилия двух систем. Она им понравилась. Российская система более северная, мы охватываем в основном Северное полушарие. Китайцы в этом смысле южане. Здесь сложение возможно: сотрудничество техническое как на орбите, так и на Земле в создании чипсетов, которые могли бы быть приемниками сигналов и «Бэйдоу», и ГЛОНАСС. Это даст дополнительные характеристики по чистоте и точности сигнала. То есть мы уйдем от зависимости в связке с GPS.
В области авиации мы значительно продвинулись по пути создания тяжелого вертолета, 38-тонного. Но это будет даже не глубокая модернизация Ми-26, а, по сути дела, технологический взнос РФ в создание нового вертолета при масштабном китайском финансировании этого проекта. Мы в этой машине тоже заинтересованы.
По широкофюзеляжному дальнемагистральному самолету тоже ситуация двигается. Уже закончен его дизайн-проект. Мы сейчас считаем рынок: какова потребность Китая в этих бортах, какова — нашего рынка.
Самый главный вопрос: сколько мы будем его сертифицировать и где? Либо это будет сертификация российская, то есть Межгосударственного авиационного комитета (МАК), либо Китай у себя будет его сертифицировать. Мы предложили китайцам вступить в МАК и тем самым снять проблему, связанную с сертификацией и этого самолета, и других образцов авиационной техники. Этот вопрос сейчас прорабатывается.
В общем, по многим направлениям у нас с Китаем есть продвижение. С китайской стороной мы работаем очень плотно и договорились, что будем общаться на уровне встреч сопредседателей чаще, чем проходят заседания комиссии.
По размещению станций ГЛОНАСС в США никаких переговоров нет. Мы же заявление сделали еще весной. Я предложил инициировать переговоры с США по размещению инфраструктуры ГЛОНАСС на их территории, а до тех пор, пока переговоры идут, подвесить существование инфраструктуры станций GPS на территории РФ.
Как мы это сделали, рассказывать по понятным причинам не буду, но мы это сделали. Мы не хотим и назло бабушке уши отмораживать, и лишать наших пользователей возможностей работы и с ГЛОНАСС, и с GPS. Зачем нам создавать меньше возможностей для собственного населения? Но мы полностью уничтожили любую перспективу, даже косвенную, использования навигационной американской системы для наведения высокоточного оружия.
Речь идет о том, что если мы и будем переносить отдельные мероприятия за 2020 год, то только по одной простой причине: из-за неготовности промышленности решить ту или иную задачу.
Мы планируем либо в начале следующего года, либо в конце этого провести следующее заседание Военно-промышленной комиссии с участием президента, на котором будут рассмотрены вопросы финансово-экономического фона, на котором будет формироваться новая ГПВ 2016-2025 годов. То есть сейчас Минфин и Минэкономразвития должны сформировать наиболее реалистичный прогноз экономического развития страны.
Исходя из него, из этой системы координат, мы сможем понять предельно минимальный объем финансирования будущей программы вооружения. Так или иначе оно будет примерно сопоставимо с финансированием нынешней программы.
(по материалам открытых источников)