Сергей Глазьев: Наши объективные ресурсы позволяют экономике расти с темпом 10 процентов в год
Российский экономист, академик РАН, советник Президента РФ В.Путина по вопросам региональной экономической интеграции Сергей Глазьев в беседе с журналистами радиостанции «Говорит Москва» (эфир 24.12.2014) рассказывает о ситуации на постсоветском пространстве, евразийском объединении, перспективах развития ситуации на Украине и возможностях России в нынешних условиях обострения геополитических проблем.
Объединение на постсоветском пространстве – уже реальность!
Евразийский союз сегодня – это уже пять государств: Россия, Казахстан, Белоруссия, Армения и Киргизия. Начинали втроем, с Белоруссией и Казахстаном. Уже четыре года мы живем в полноценном Таможенном союзе и два года живем в едином экономическом пространстве. В первый год, это 2011-й был, у нас благодаря снятию таможенных границ пошел рост взаимной торговли на 40 процентов, затем еще на 20 процентов следующий год. То есть мы благодаря только отмене таможенных границ получили взаимный рост взаимной торговли, что дает и новые возможности для производства, и в целом повышает конкурентоспособность нашей экономики, у которой расширяется масштаб производства.
Россия сегодня – это 85 процентов экономического потенциала Евразийского союза. На Россию приходится такая доля ВВП. И для всех участников Евразийского союза снятие границ – это сохранение и развитие кооперации производства, это снижение издержек. Могу сказать, что кошмары 90-х годов, когда у нас объем промышленного производства упал в два раза, примерно половина этого падения, то есть четверть от промышленного производства, произошла из-за разрыва кооперационных связей. Разрыв кооперационных связей во многом был связан с появлением таможенных границ в республиках.
Евразийский экономический союз – это четыре свободы: свобода движения товаров, услуг, капитала и труда.
Евразийская интеграция, в отличие от Европейского союза, строится на основе уважения суверенитета друг друга. И, в отличие от Брюсселя, который лезет к вам и в кишки, так сказать, и в карманы, и в мозги, у нас интеграция сугубо экономическая, при полном уважении суверенитета сторон. Каждое государство имеет право вето на любое решение, принимаемое наднациональным органом, которым является Евразийская экономическая комиссия. И мы делаем только те вещи, которые всем выгодны. Наднациональный орган принял порядка двух тысяч решений за четыре года своей работы.
Важно, что они все были приняты консенсусом. На моей памяти всего два случая, когда у нас возникли разногласия. То есть это говорит о том, что степень общности наших экономических интересов, которая выработана за тысячу лет нашей совместной жизни, можно сказать, она намного выше разногласий.
Что такое присоединившаяся Киргизия с точки зрения экономики? При том, что экономика Киргизии невелика, тем не менее это государство сегодня создало довольно мощную швейную промышленность. Мы привыкли говорить о реэкспорте китайских товаров через киргизскую территорию, там выросли целые города по перевалке грузов, но за последнее десятилетие в Киргизии развилась мощная швейная промышленность. Например, многие наши дамы даже не подозревают об этом, покупая брендовые вещи, думают, что они сделаны в Париже…
В Киргизии, так сказать, две статьи интеграций основных – легкая промышленность, если говорить о товарах, и продовольственный комплекс, Киргизия имеет неплохой агропромышленный комплекс и там сезон побольше, чем у нас, естественно. С точки зрения перспектив промышленного развития, там самая дешевая, наверное, на всей нашей евразийской территории электроэнергия. Если мы ее освоим, конечно, построим каскады ГЭС. Значит, это перспектива развития электроемких производств, включая приборостроение, электронную промышленность.
«Украина потеряла независимость»
Прежде чем говорить о сценариях, надо назвать вещи своими именами и понять, что там происходит. Если по-простому говорить, Украина потеряла независимость.
Причем, исходя из украинской Конституции, согласно украинской Конституции, есть определение, что интересно, Конституционного суда Украины, который дал определение, что есть государственный переворот, точнее, узурпация власти. Узурпация власти – есть (в украинской Конституции) захват власти одним из органов власти. Так вот Верховная Рада захватила власть 22 февраля, узурпировала власть, совершила переворот и, по сути, она вне закона оказалась. Это первое.
Второе – на Украине нет действующей Конституции сегодня. Потому что эти главари хунты отменили старую Конституцию, а новую они принять не смогли. Старую они отменили еще вместе с Януковичем, а процесс внесения поправок в Конституцию не был завершен. Поэтому Украина на сегодня государство без законной власти, все решения, которые принимались Верховной Радой, правительством и самозваными государственными якобы деятелями, они все незаконны. Просто все до одного. Все, что было принято после 22-го числа, все незаконно.
Реально власть на Украине сегодня в руках у американцев. Американцы назначают премьера, американцы назначали президента, американцы легализуют эту хунту, американцы руководят Службой безопасности Украины, которая в свою очередь организует карательную операцию на Донбассе. Исходя из того, что я говорю, Украина, по сути, является оккупированной страной на сегодняшний день, где власть принадлежит ставленникам Соединенных Штатов, даже правительство уже у них наполовину из иностранцев формируется. Конечно, многие относятся к этой власти, как, так сказать, к своей, но, к сожалению, мы помним и эпизоды 1941-1942 годов во время немецкой оккупации, там тоже были предатели. Были люди, которые встречали фашистов с хлебом-солью. Все это, к сожалению, было. Чем это кончилось, мы знаем: миллионы убитых людей, полностью разрушенная экономика. Немцы даже чернозем вывозили. Вот в моей родной Запорожской области, просто грузили чернозем и увозили в Германию. Вырубили все дубы, так сказать, уж такие мелочи, взорвали Днепрогрэс само собой. В итоге Украина была полностью разорена. Тоже самое происходило много лет раньше под оккупацией Польши, когда Украина была под Польшей. Тоже она была разорена. Поэтому ничего хорошего от западной оккупации Украину не ждет.
Если эта хунта останется у власти, она будет продолжать выполнять те задачи, которые ставят американцы. Американцы ставят одну задачу — война с Россией. Другой задачи они не ставят. Американцы против нас фактически разворачивают мировую войну, и главная задача, которая стоит перед украинской хунтой, — это полномасштабные военные провокации, которые будут втягивать Россию в военные столкновения для того, чтобы втянуть в эту войну союзников по НАТО из Европы.
Надо разобраться, зачем американцам война. Это ведь тоже не случайное стечение обстоятельств. Они все-таки вложились в организацию госпереворота, они его готовили заранее, причем с нацистским таким угаром. Они привели к власти нацистов, которые, собственно говоря, свое происхождение ведут от Бандеры и Шухевича. То есть это прямые преемники гитлеровских… Украинская хунта, кроме того, что она незаконна, она еще профашистская. Она ведет свое рождение от Бандеры, Шухевича и прочих гитлеровских подельников…
Зачем американцам война?
Дело в том, что экономика мировая развивается большими циклами. Сегодня мы проходим два больших цикла. Они меняются. Меняется длинная волна, кондратьевская, смена длинной волны – это смена технологического уклада, это структурная перестройка экономики, это серьезные инвестиции и огромная роль государства в инициировании перехода к новому технологическому укладу. То есть объективно в этот период экономика проходит через депрессию, через ломку серьезную и нужно иметь для государства основания очень серьезные вмешиваться в экономику, финансировать научные исследования.
С одной стороны, это депрессия, с другой стороны, это окно возможностей для рывка других стран. Обычно в эти периоды кто-то из отстающих прорывается вперед. Так вырывалась вперед Япония, после нее Юго-Восточная Азия, «азиатские тигры». Все эти экономические чудеса проходят как раз в эти периоды структурной перестройки экономики. Потому что страны-лидеры испытывают очень большое перенапряжение из-за перенакопления капитала в устаревших производствах. И пока капитал из устаревших производств не освободиться и не перейдет в новый технологический уклад, экономика пребывает в состоянии турбулентности такой, неопределенности, появляются финансовые пузыри, все колеблется, такой хаос внешний.
Каждый раз, когда такая смена технологических укладов происходит, к сожалению, резко возрастает милитаризация и военно-политическая напряженность. Потому что, согласно либерально-фундаменталистской доктрине, рыночного фундаментализма, у государства нет оснований вмешиваться в экономику, кроме целей национальной безопасности и обороны. Поэтому объективно в связи с ростом влияния государства в этот период структурной перестройки происходит и милитаризация экономики, начинается рост военно-политической напряженности. В худшем случае, как это было в 30-е годы, это выливается в кошмар войны, в лучшем случае, как это было в 70-е годы, это гонка вооружений, которая изматывает участников, и кто-то в этой гонке вооружений вырывается вперед, формируя новый технологический уклад. В 70-е годы такая же была депрессия, такая же перестройка, американцы через доктрину «Звездных войн», стратегическую оборонную инициативу, влили огромное количество денег в информационно-коммуникационные технологии, создали ядро этого комплекса, которое росло вплоть до последнего времени с темпом 25 процентов в год.
Для Америки война в Европе всегда, как они говорят, была хорошей войной, это термин американских историков, которые называют Вторую мировую войну хорошей для них. Благодаря двум войнам, собственно, в Европе Америка поднялась. И сегодня американские геополитики традиционно разыгрывают войну в Европе для того, чтобы стянуть капиталы в США, умы, технологии, подчинить себе Европу. Они уже, видите, Европе навязывают североатлантическую зону свободной торговли на своих условиях. Закрепить свое господство в Евросоюзе, нас развалить, установить контроль над Россией и Средней Азией и, таким образом, усилить свои конкурентные преимущества в борьбе с Китаем. Но американцы проиграют, потому что американская модель капитализма себя исчерпала. Мы здесь уже переходим к другому циклу. Кроме кондратьевских циклов, 50-летних примерно, есть вековые циклы накопления. Если в основе длинных волн Кондратьева лежат технологические сдвиги, закономерности развития технологической структуры экономики, то в основе вековых циклов накопления лежат закономерности смены институтов, смены моделей капитализма или экономического устройства. Сегодня американский цикл, где господствуют американские олигархи, которые печатают мировые деньги, всем эти мировые деньги навязывают.
Почему еще сто лет это не простоит? До американского цикла накопления был английский цикл накопления, где была другая модель совсем. Были колониальные империи, были митрополии, которые эксплуатировали колонии в Африке, в Индии, торговали рабами и на этом строили свое могущество. До английской модели накопления была голландская модель накопления с государственно-частными компаниями, которые осваивали мир, но не колониальным способом, как англичане делали, точнее, без торговли рабами.
Сейчас формируется азиатская модель накопления. Мы уже видим поднявшийся новый центр мировой экономической активности. Уже сегодня Китай производит больше, чем США по паритету покупательной способности, если считать. Китай вышел на первое место по экспорту наукоемкой продукции. И этот азиатский цикл накопления более эффективен по сравнению с американским.
Ядро мирового развития еще пока не переместилось в Азию. Пока это новое ядро только формируется. Оно более конкурентоспособно. Это видно по темпам роста Китая. Это не только Китай, это и Япония, это и Корея, это и Вьетнам. Чем эта модель отличается от американской? Если в американской модели господствуют финансовые олигархи, то в китайской модели симбиоз государства и рынка. Китайцы называют это социалистической рыночной экономикой, японцы называют это «Япония инкорпорейтед», то есть это консенсус в обществе, это государственное и частное партнерство, это стратегическое планирование, это выбор приоритетов, государство обеспечивает стабильность для работы частного бизнеса.
«Главный фронт сегодня против нас развернут в финансово-экономической области»
Мы должны понимать, что война, которая сегодня против нас идет, она не случайна. Она объясняется объективными законами, закономерностями. Думать, что это так, само по себе рассосется не приходиться, к сожалению. Американская агрессия на Украине – это точно выверенный, расчетливый удар для того, чтобы развязать войну в Европе, которая для американцев, еще раз повторю, всегда была хорошей войной, выгодно им развязывать войну в Европе, на этом строится их геополитическая доктрина. С американцами сейчас говорить бесполезно, потому что они ориентированы на победу. Говорить нужно с Европой, потому что Европа страдает от этого дела. И наш президент, собственно, активно ведет сегодня дипломатическую работу с европейскими лидерами.
Главный фронт сегодня против нас развернут в финансово-экономической области. То, что происходит с рублем и с нашей финансовой системой, — это финансовая война, которая против нас развернута сегодня американцами.
Собственно говоря, цель спекулятивной атаки на рубль заключалась именно в том, чтобы его обвалить и тем самым спровоцировать инфляцию за счет роста цен на импортные товары, панику посеять в мозгах людей, дестабилизировать ситуацию и нанести, конечно, экономический ущерб, который уже нанесен довольно существенно нашему финансовому рынку. Наш финансовый рынок уже по капитализации потерял 400 миллиардов.
Как эта война проходила? Она началась с обрушения котировок наших акций в Лондоне. Это было еще несколько месяцев назад. Затем они долго убеждали тут всех, что нужно отпустить рубль в свободное плавание. Наконец, когда они добились того, что Центральный банк отпустил рубль в свободное плавание, они нанесли удар.
Понимаете, если у вас война, а бог войны артиллерия, как известно, и у вас ваше артиллерийское подразделение вместо того, чтобы бить по врагу, как-то так оказывается нейтрализовано, а боеприпасы уходят к врагу, к противнику. А ваши пушки молчат, потому что те, кто возит боеприпасы, увезли их по ошибке не туда. Именно это и произошло.
Как устроен наш финансовый рынок? Это только наивные люди могут думать, что на рынке господствует свободная конкуренция. К сожалению, такие наивные люди у нас в руководстве Центрального банка есть. Знаете, такая математическая модель рыночного равновесия, где такие экономические духи существуют, они их называют экономическими агентами, их там миллиарды, этих духов, никто из них не может оказать определяющее влияние на рынок, поэтому там господствует свободная конкуренция. Эта свободная конкуренция ведет к тому, что все ресурсы распределены оптимально, экономика работает на полную мощность. Вот так они видят нашу экономику. Это абсолютно иллюзорная, оторванная от реальности картина. Дальше, исходя из модели рыночного равновесия, строится задача оптимизации. Что вы хотите получить при регулировании рынка? Они хотят снизить инфляцию. Они говорят: мы таргетируем инфляцию. Исходя из линейного программирования, которое у них в голове линейное…
Объективно говоря, у нас объем валютных резервов позволял держать курс рубля на любом, так сказать, разумном уровне. На любом. У нас объем денег в экономике меньше, чем объем резервов. Я о чем говорю? Если даже предположить, что все население понесет и все понесут менять рубли на доллары, у нас резервов хватит даже на этот случай.
В чем заключаются ошибки специалистов ЦБ РФ? Они считают, что, исходя из линейной модели рыночного равновесия, что если вы бьете по одной цели – снижение инфляции – то все другие параметры вы должны отпустить в свободное плавание, критерий может быть только один. Это глубочайшее заблуждение, это догма, которая, опять же, не имеет никакого отношения к реальности. Я, как экономист-кибернетик и математик, который сам эти модели писал в большом количестве, могу сказать, что это просто полная глупость. Потому что в любой сложной системе должно быть много параметров управления. И закон кибернетики, систем говорит о том, что у вас разнообразие управляющей системы, точнее, избирательная способность управляющей системы, то есть количество параметров, которые вы контролируете, должно быть не меньше, чем разнообразие объектов управления.
Когда они поднимают ставку, им кажется, что таким образом они привлекают деньги обратно в банки и тем самым они удерживают курс рубля. Когда, исходя из таких абстрактных соображений, оторванных от реальности, принимаются решения регулирующего характера, поднимается процентная ставка. Что при этом происходит? У нас норма рентабельности в экономике в среднем 8 процентов. Если у вас процент за кредит больше восьми, значит, у вас экономика останавливается, потому что без кредита она работать не может.
Инфляция? Это не имеет значения. У вас просто объем прибыли к рентабельности, к себестоимости 8 процентов или к активам примерно так же. Это означает, что вы не можете брать кредит дороже, чем под 8 процентов, иначе вы себе в убыток себе берете.
То, что там инфляция, это для статистики, для уровня жизни важно, для стабильности, но мы живем в текущих ценах, вот они есть, текущие цены. На них считается прибыль, убытки и прочее, подводится баланс бухгалтерский. Так вот когда поднимается процентная ставка выше нормы рентабельности, капитал свободный, деньги не идут в производство. Нет смысла, никто их не берет.
Деньги в итоге утекают на финансовый рынок, на финансовом рынке начинается спекуляция. Спекулянты там давно уже готовы. А по поводу того, что рынок – это самоуправляющаяся нерегулируемая система, это, опять же, глупости. У нас на рынке 80 процентов всех сделок прошло всего через две фирмы, то есть рынок у нас манипулируемый. Только наивные люди могут думать, что финансовый рынок у нас сам по себе работает. Он манипулируется, манипулируется монопольными структурами, которые объединяют большое количество капиталов.
«Валютные спекулянты получили 400 процентов прибыли в октябре и ноябре»
Если Центральный банк не занимается регулированием рынка, им занимаются люди, которые на рынке имеют монопольные позиции. И путем манипулирования рынком они могут извлекать гигантские прибыли на неравновесии, на обвале курса в данном случае. И когда Центральный банк поднял ставку до 17 процентов, а валютные спекулянты получили 400 процентов прибыли в октябре и ноябре… Для них все равно, что 17, что 40. А когда случился обвал в понедельник, норма прибыли у спекулянтов зашкалила за тысячу процентов. Поэтому для них вот это регулирование процентной ставки, которое делает Центральный банк, все равно, что мертвому припарка.
Дальше, исходя из абстрактных своих моделей, Центральный банк начинает сжимать денежную массу, потому что ему кажется, что таким образом он останавливает эти спекуляции. Между тем, спекулянты уже уехали отдыхать, праздновать Новый год, они уже получили сверхприбыль на дестабилизации рубля, их уже нет на рынке.
Спекулянты фактически чем занимались? Там есть такое понятие «рычаг». Вот у вас, допустим, один рубль, а вы делаете сделку на 20 рублей. И дальше, что происходит? Спекулянты заранее расставили позиции, эта атака была подготовлена, они выставили позиции на рынке по покупке рублей по высоким курсам…
Меня пытались высмеивать с моим предложением зафиксировать курс. Вот если бы мы зафиксировали курс в сентябре, не было бы ничего. Мы бы его продержали достаточно… Мы же уже должны были видеть, что спекулятивная атака против нас идет. Американцы ввели против нас санкции. Это означает, что с рынка будут уводить десятки миллиардов долларов.
Предлагаю следующее. Во-первых, мы не должны допустить сжатия денежной массы. Потому что сжатие денежной массы – это всегда обвал производства, это банкротство предприятия, это лавина дефолтов, разорение людей, в том числе безработица и прочее. Враг как раз и добивался от нас, чтобы мы подняли процентную ставку. Кто играет в преферанс, есть такое понятие «болван». У вас вместо игрока сидит «болван», вы примерно представляете, как этот «болван» играет. Так вот Центральный банк спекулянты использовали, грубо говоря, таким образом, потому что они знали, что он будет делать, они ему заранее… Так сказать, регулятор выбрал политику, ущербную для экономики. То есть они отправили рубль в свободное плавание, чего не надо было делать, они дали сигнал спекулянтам, что можно рубль валить, раз Центральный банк за него не отвечает, спекулянты выставили на рычаги 1 к 20, и Центральный банк сам им дал деньги фактически для спекуляций.
Потому что если производственники не могли брать под 17 процентов, то спекулянты и под 10 брали, и под 17 брали. Центральный банк, влив в экономику 6 триллионов рублей через рефинансирование коммерческих банков, не удосужился проследить, куда эти деньги ушли. А деньги эти на две трети ушли на спекулятивный рынок. То есть спекулянты играли деньгами, которые брали у Центрального банка.
Они использовали Центральный банк, как автомат, заранее понимая, как Центральный банк будет действовать. На самом деле регулятор должен со спекулянтами все время вести войну. У меня есть приятель один в Японии, который был замминистра финансов. Так он говорит: финансовый рынок – этот война, это всегда война регулятора со спекулянтами. Спекулянты всегда работают против стабильности, они зарабатывают деньги не дестабилизации, а регулятор борется за стабильность. Если спекулянты нарушают правила игры, то их надо наказывать.
Центральный банк имеет возможности контролировать, он все видит.
Мы являемся донорами в мировой экономике, каждый год отдаем порядка 120-140 миллиардов. Поэтому нужно принять элементарные меры: прекратить вывоз капитала, понять, что идет война. Принять меры по укреплению обороны, вести контроль за движением денег, за движением капиталов, обеспечить, чтобы деньги шли в развитие производства, для этого контролировать спекулянтов. Обеспечить дешевые кредиты в экономику, под 4 процента годовых, обеспечить длинные кредиты.
Россия достаточно мощная, здоровая, неглупая, у нас есть все возможности для роста с темпом не менее 10 процентов в год. У нас сегодня наши объективные ресурсы позволяют экономике подниматься с темпом 10 процентов в год, и рабочей силы хватает, и производственных мощностей хватает, и сырья хватает.
материал основан на конспекте речи С.Глазьева в эфире радиостанции "Говорит Москва" 24.12.2014 г.